Сон Мурадали-ага / рассказ

СОН МУРАДАЛИ-АГА

До восхода солнца оставалось немного. Занимался рассвет над Кисловодском. Проснулись только птицы, все другие обитатели города-курорта спали здоровым утренним сном. И, пожалуй, крепче всех спал отдыхавший Оразли Омат — председатель колхоза «Ялкым».
Как вдруг… Резко распахнулась дверь, в комнату, тяжело дыша, вошел обитатель соседней палаты, председатель колхоза «Рассвет» почтенный Мурадали-ага. Потревоженный Оразли вскочил с кровати. Проснулся и его сосед — лектор Общества по распространению политических и научных знаний Худайкулов. Оба они уставились на вошедшего.
— В чем дело, Мурадали-ага?.. — спросил его, наконец, Оразли Омат. — Что вы так рано поднялись?.. К добру ли это?..
— Не знаю… — осторожно ответил Мурадали-ага, косясь на лектора.
— В чем дело?..
— Ай, ничего!.. — пытался отмахнуться Мурадали-ага.
— Нет, расскажите!.. — настаивал Оразли.
— Сон видел!.. — выпалил вдруг Мурадали-ага и в упор посмотрел на лектора…
— Сон… какой сон?.. — не понял Оразли.
— Плохой сон… Не к добру… — Мурадали-ага опустил голову. Лектор вдруг начал смеяться. Он хохотал так, что звенели стекла окон. Не мог не засмеяться и Оразли.
На дружный смех пришел сразу врач.
— Что тут случилось? Что за шум в такую рань? — спросил он, входя в палату.
— Ох, не могу, Евгений Викторович!.. — Худайкули не мог говорить от смеха. — Передовой председатель и верит каким-то снам!.. Старые бабы уже перестали им верить.
— Что же вам приснилось, голубчик?.. — улыбнулся врач.
Он был пожилой и славный человек, этот врач, и все отдыхающие его очень уважали… Мурадали-ага серьезно посмотрел на него, еще раз покосился на лектора и начал рассказывать.
— Сначала приснился мне верблюд…
— Верблюд?.. — удивленно переспросил Оразли.
— Да, сосед… Сначала один, а потом много верблюдов, все наши верблюды. Иду я по такыру, а верблюды за мной. Я быстрей — и верблюды быстрей. Шеи вытянули — и ревут… Потом к ним присоединились коровы — и все худые, худые такие… Ты силос как закладывать будешь? — прервал он вдруг свой рассказ, обращаясь к Оразли.
— Ну, с силосом у меня все в порядке!.. — ответил Оразли. — Так ты давай, рассказывай…
— Иду я дальше, смотрю: овцы тоже бегут за мной. Все тридцать тысяч овец. Пыль над такыром тучей поднялась. И все за мной…
— И куры тоже бежали?! — снова начал смеяться лектор.
— Нет, куры не шли, — все так же серьезно ответил Мурадали-ага — птичница Огультач за ними смотрит. Она бы их с фермы не выпустила.
— Во сне все возможно!.. — не унимался Худайкулов.
— Нет, не было кур, — твердо сказал Мурадали-ага. — Вот свиньи были. Все двенадцать свиноматок с поросятами. Такие грязные, тощие. Поросята прямо за ноги хватают. И визжат, аж до сих пор ничего не слышу… — старик поковырял у себя в ухе.
— А дальше что, яшули?… — забавлялся лектор.
— Бросился я бежать со всех ног, а они за мной… Вдруг впереди поле… То самое, шестой бригады, возле такыра! — обратился он снова к Оразли. — Помнишь, я о бригадире говорил тебе? Молодой ещё, опыта мало…
— Койнек?.. — спросил Оразли.
— Да, да, он самый…
— Бегу я к полю и знаю, что если пробегу его, то спасусь. А сзади рев все ближе. Подбегаю к полю, прыгнул через один ряд хлопчатника, через второй, в третьем попал в колючку, запутался и упал. И все это сзади на меня навалилось!.. Плохой сон!.. — хмуро сказал он, отирая платком лоб. — Нужно домой ехать.
— Поймите, Мурадали-ага, сон — это определенное психологическое явление… — начал Худайкулов. — Темные, отсталые люди верят в сны. Это бабка моя, невежественная старуха, верит, что если белый верблюд приснится, то к несчастью…
Целый час с помощью Оразли успокаивал старика лектор. Это была первая в его жизни лекция, прочитанная без путевки Общества.
— Вот хоть у доктора спросите, что такое сны!.. — закончил он свою речь.
А доктор улыбнулся и спросил Мурадали-ага:
— Кошмарный сон вас тревожит или что-нибудь другое?
Мурадали-ага тоже улыбнулся хитровато и ничего не ответил. Его, видимо, убедили доводы Худайкулова. Он пошел на зарядку, с аппетитом позавтракал, а к вечеру совсем повеселел. Про сон свой он и не вспоминал.
Но на следующее утро Мурадали-ага не оказалось в столовой. Не было его и в палате. Только к обеду кто-то из вновь прибывших земляков сказал, что видел Мурадали-ага на аэродроме, когда тот садился в ашхабадский самолет.

Нурберды ПОММА.

Перевод: М.Шамиса.