Ода на смерть Державина

ОДА НА СМЕРТЬ ДЕРЖАВИНА

Вовеки лирой будет славен
Анакреон и Флакк и Пиндар наш.
Державин

«Уж нет его! – в унылом стоне
Печальных муз мне слышен глас. –
Уж нет его! На Геликоне
Российский светлый фар погас!
Певец любви, победы, бога
Чрез праг Плутонова чертога
В подземный Элизей грядет.
На круге звездного эфира
Затмилася небесна лира:
И, ах! Державина уж нет!»

Что слышу я? О весть жестока!
Удар сей душу мне пронзил,
И гнев непримирима рока
Вновь чашу зол над мной излил:
Вновь верного лишает друга.
Там плачет нежная супруга,
Толпа тут бедных и сирот.
Неумолимая судьбина
Отъемлет у России – сына,
У мира – образец доброт.

О скорбь! И скорби безотрадной
Мы в горьких не смягчим слезах;
Рыдаем, а в могиле хладной
Бессмертного уж тлеет прах;
Уста, что гимнами гремели,
И сердце, в коем пламенели
Любовь к добру, ко злобе гнев,
Уже голодный червь снедает.
Увы! всё в мире поглощает
Ненасытимый смерти зев.

О смерть! и царь, и раб презренный
Подданство всё равно твое,
И все, как жертвы обреченны,
Падут на остро лезвиё.
Равно сражая скорбь и радость,
И ветхость, и красу, и младость
Непритупленною косой,
Трофей ты пеплом посыпаешь
И славны царства поращаешь
Пустынным терном и травой.

Как быстрая река в долине,
Через кремнистый рея праг,
Коснувшися морской пучине,
Теряется в ее зыбях;
Древа, взращенные веками,
И зданья, срынуты волнами,
Мелькнув мгновенно, тонут в ней, –
Так вся мирская скоротечность,
Через тебя вливаясь в вечность,
В глубокой гибнет бездне сей.

Но нет, муж, Фебом увенчанный,
Под общий не идет закон:
Как остров близнеца Дияны,
Из бездн морских возникнет он;
На корне лавра утвердяся,
Угрюмой бури не страшася,
Священное чело взнесет
Поверх пучины разъяренной,
И Аполлонов лес зеленый
Там для венков его взрастет.

Иди, подобно водопаду,
Что с гор высоких в дол стремит
Хрустальну быстрых вод громаду
И громом грома звук глушит,
В алмазах солнца луч играет
И радугу изображает
В поднявшейся от брызгов мгле;
Жемчу́г клубами в пене льется,
И мрачный бор сырой трясется,
Низвесясь на его челе.

Но вдруг зима, дохнувши мразом,
Падущи леденит ручьи;
Блестящи яхонтом, алмазом,
Оцепенев, висят струи,
По них сверкает луч игривый,
И разноцветные отливы
Еще ярчее взор разят,
Ловец приблизиться страшится
И в изумленьи лишь дивится,
Что не гремит уж водопад!

Но ты, под гробовой доскою,
Державин! гимнами гремишь,
И поздний род твоей трубою,
Цевницей, лютнею пленишь.
Где сыщется в пространном мире,
Кто б так, как ты, на звонкой лире
Воспел величество творца,
Победы росса знамениты,
Волшебны прелести Хариты
И блеск Фелицына венца?

Поборник правды, ты святую
Всем гласно истину вещал,
Разил коварство, хищность злую,
Гордыни буйство унижал.
В картинах резких иль игривых
Представил страсти душ строптивых
И счастья льстивого мечты;
Вождей и грозных память боев,
Монархов мудрых и героев,
И славу – обессмертил ты.

Пока сиять Россия будет
В торжественных венках побед,
Тебя потомство не забудет
И имя барда вознесет.
Злый Хрон, всё в мире истребляя,
Твой памятник истнить желая,
Преткнется о ступень его;
И, вечною покрытый тьмою,
Плутон забвения рекою
Не смоет лавра твоего.

Пергам трава уж зарастила,
Ограды снес морский разлив,
Но, славу сохрани Ахилла,
Омир средь нас доныне жив.
Так ты, хотя б леса, пустыни
Покрыли росские твердыни,
Как лавр священный процветешь
Над падшею во прах державой.
Державин! ты своею славой
И славу росса преживешь.

Почто же слабыми стихами
Дерзнул бессмертного я петь?
Омывши памятник слезами,
В молчаньи должно б мне скорбеть.
Увы! прости мне, друг любезный!
Что с томной жалобою слезный
Из сердца проливаю ток,
Прости, и песнь сию унылу
Прими, о друг мой! на могилу,
Как скорбью брошенный цветок.

18 августа 1816 г., Обуховка.