На Родине Фраги

НА РОДИНЕ ФРАГИ

От Кизил-Арвата до Кара-Кала без малого сто километров. На легковой машине по новой асфальтовой дороге это займет чуть больше часа. Людей приводит сюда чарующие строки поэта, желание увидеть землю, на которой он рожден. Давайте же заглянем в прошлое и увидим здешние места глазами русских писателей, побывавших тут более полувека назад.
… В ночь с 25 на 26 мая 1930 года Николай Тихонов и Владимир Луговской, погостив несколько дней на родине Фраги, возвращаются в Ашхабад. Единственную на весь район машину-полуторку хозяева отдают в распоряжение гостей.
Борта грузовика, порядком расшатанные непрерывными рейсами по горной дороге, закреплены веревками. Рядом с шофером – Николай Тихонов. А Луговской завладел пустым кузовом и, усевшись прямо на пол, отдал себя на растерзание бешеным броскам машины. Он опутал руки веревками, придерживающими борта, и стал похож на парашютиста, запутавшегося в стропах. В Кизил-Арвате их встречали.
- Спали в дороге, да не выспались? Я так и думал. Уж на наших дорогах не уснуть. Ну, каково впечатление от Лунных Гор?
- Как от Лунных гор? – изумленно воскликнули оба гостя. – Откуда вы знаете, что мы для будущей книги так придумали – Лунные Горы?
- Причем тут книга? Официальное название. Плохие места, плохие. А Долину Смерти как проехали? Трясло.
- Позвольте, «Долина Смерти» - это уж из бульварного романа. Помните: «… И серебристый смех звенел в «Долине Смерти».
… Вот такой разговор происходил полвека назад. Пытаюсь представить себе собеседников. Их голоса, интонации.
А мимо по дороге гремит нескончаемый, поток легковых машин различных марок, тяжело, груженых самосвалов. И сердце мое наполняется гордостью: как изменилось всего за несколько десятилетий эта древняя земля!
… А потом перед глазами моими оживает совсем иная картина. Николай Тихонов и Владимир Луговской беседуют с земляками великого поэта. Местные жители огорчены:
- Мы строили дорогу Кара-Кала – Дузлу-Тепе. Все делали сами, все люди выходили на работу дружно, а автомобили едут мимо. Нам говорили – будет дорога, будете ездить на машине. У нас в селе никто никогда не катался на машине. Пусть хоть председатель колхоза, когда дело есть, едет в Кара-Кала на машине. Скажите, пожалуйста, в райцентре, что мы тоже хоть раз в жизни хотим проехаться…
Конечно, сегодня это вызывает лишь улыбку. Посмеялись и гости-литераторы. Утешили своих новых знакомых: мол, покататься еще придется и не раз. И новые стихи у Николая Тихонова сложились в те дни совсем не о дорожных проблемах, а о незабываемой красоте горного края:

Ты проедешь Сумбар
И в полуночный пар –
Ты минуешь рудник Арпаклен
И пройдешь по хребту

Через всю красоту,
Сквозь луга и сквозь каменный плен.
Травы – брата родней,
В темножильях камней

Родников отчеканено дрожь.
Лучше рощ, гибче вод,
Драгоценных пород
Ты в Туркмении, верь не найдешь…

Испокон веков Ай-Дере очаровывал путников своей красотой. Николай Тихонов, побывал в долине Сумбара, тоже в любился в этот край. Вот что написал он чуть позже своему другу Луговскому:
«Я читал в «Известиях» стихотворение о посевной из твоей книжки для Туркменгиза… Вижу, что состязание открыто – Дейнау и прочее пройдет перед взором наших читателей… Я тоже написал с десяток стишков. Очень трудно, сознаюсь, быть туркменом. Я влезал в халат с хивинского базара – не помогает… Я отправил свою продукцию в Туркменгиз сегодня утром, и посмотрим, что там скажут, - пишут мне и обещают – наверное тебе тоже, какой-то членский билет – хочешь -не хочешь – будем мы туркменами…».
Да, они действительно стали туркменами – по духу, по не проходящей любви к этому краю.
Пройдут годы. И, вспоминая теснины Ай-Дере и берег Сумбара, Николай Тихонов напишет о Фраги в канун его 225-летия:
«Стихи Махтумкули звучат сегодня не только на просторах его родной Туркмении, они читаются всеми народами Советского Союза, потому что слова его ожила и, как говорили древние, наполнила мир».

А.Чуриев.

«Вечерний Ашхабад» 24.10.1983 год